С радостью сообщаю, что мой соавтор Дмитрий Назаров совершил
почти невозможное, по крайней мере редкое: обнаружил в русской бухгалтерии
нового гения. Этот гений – Эраст Перцов, а произведение, дотоле неизвестное
специалистам* – статья «Оценка земледельческих произведений в Казанской
губернии», напечатанная в «Журнале Министерства внутренних дел» в 1938 г. (ч. ХХХ,
стр. 1-34).
К нашему общему удивлению, имя оказалось на слуху – не у бухгалтеров,
конечно, но филологов: Эраст Петрович Перцов (1804-1873), приятель Пушкин и
Баратынского, автор сатиры «Искусство брать взятки» (1830) и пьесы «Андрей
Бичев, или смешны мне люди» (1833), поэт и переводчик. Биография выложена на
многих сайтах, можете посмотреть хотя бы здесь, даже портрет нашелся после
недолгих поисков.
Эраст Петрович Перцов
Названный Эраст Петрович Перцов, помимо прочих достоинств,
оказался еще и бухгалтером, причем высочайшего качества, а ни к чему не
обязывающая статья с заурядным для последующего столетия названием – крутым
пособием по калькулированию себестоимости. Мы с Дмитрием Назаровым давно
занимаемся историей бухгалтерского учета, но подобного материала не припомним.
Если кому-то лень читать и анализировать самому, рассказываю: автор берется за
исчисление себестоимости сельскохозяйственных продуктов, для чего скрупулезно перечисляет
статьи расходов, причем расходы на орудия труда вычисляются в процентах от
общей стоимости, при помощи годовых амортизационных норм, хотя само понятие амортизации
в статье, понятное дело, не фигурирует. Все расходы суммируются, из общей суммы
вычитаются потери, в итоге получается себестоимость сельскохозяйственных
продуктов, ниже которой крестьянам не рекомендуется продавать урожай. Все это
на примере средних цен и урожайности Казанской губернии плюс логичное и потому
убедительное изложение материала, какому и современники могут позавидовать.
Сподвижник Пушкина, что тут скажешь.
Мы не перепроверяли расчеты, но даже в случае арифметических
ошибок теоретическим познаниям в бухгалтерии пушкинского приятеля можно
позавидовать. И кончил-то Эраст Петрович, как подобает видному теоретику: наложил на себя руки «вследствие совершенного расстройства своих денежных дел», –
успел попробовать все, что полагается гению, короче.
