 |
|
Бухгалтерия в тылу врага (окончание) |  |
|
ЭКАУНТОЛОГИЯ
Сайт, посвященный истории бухгалтерского учета и его неминуемому превращению в компьютерный учет |
|
|||||||
|
Сцена 3 Заваленные
снегом избы оккупированной деревни. На центральной околице стоит Лиза и
составляет отчет о проделанной работе. Составлять отчет на заснеженной улице
неудобно. Лиза (вписывает в
акт): Десять экземпляров пояснительной записки расклеены на избах, еще
десять подброшены на крыльцо. Настоящий акт составлен десятого января сорок
второго года и подписан бойцом партизанского отряда Счетовод-мститель им. замечательного итальянского бухгалтера
Бастиано Вентури, аттестованным профессиональным бухгалтером Лизой Конюховой.
Дата и подпись. На дороге
появляется старушка, в телогрейке и шерстяном платке. Старушка: Ты откуда, милая? Из Бобровки, что ли?.. Лиза: Нет, бабушка, я из партизанского отряда им.
замечательного итальянского бухгалтера Бастиано Вентури. Старушка: Бастиано Вентури, говоришь? Как же слыхала... Хотя
сама-то я по-итальянски не очень, а вот внучек почитывает. Внучек, говорю, у
меня по-итальянски запросто кумекает и вообще парень сообразительный. На
прошлой неделе напился в дым, окаянный, залез на чердак да и сжег прадедову
отчетность за одна тысяча семьсот восемьдесят третий год. А вдруг нынешние
власти потребуют? Она сгодилась бы еще, сгодилась. Истлела только чуток, но
цифры еще различить можно было, особенно если в очках. Лиза: Вот что я вам скажу, бабушка. Вы никого не слушайте
и формы налоговой отчетности не заполняйте. Это все ложь. Вы лучше
бухгалтерские формы заполните. Я их вам сейчас дам. Старушка: Как же это, дочка? Лиза: Да уж так. Вот вам, бабушка, формы настоящего
бухгалтерского статического баланса. Этому балансу можно верить, бабушка. Сам
товарищ Сталин балансом такой формы пользуется. Эти формы в наш партизанский
отряд только сегодня доставлены на самолете из Москвы. Старушка (ахает):
Неужто из самой первопрестольной? Лиза: Точно вам говорю. А фашистов не слушайте – они все
врут. Никакого налогового учета на самом деле нет – один бухгалтерский. Старушка: Господь тебя храни, дочка. Господь тебя храни. (Засовывает баланс за пазуху). Лиза (протягивает
старушке шариковую ручку и бланк ведомости): Распишитесь вот здесь,
бабушка... теперь вот здесь... теперь здесь... а еще вот здесь и здесь...
Теперь вот на этих трех сводных ведомостях... и на этом расходном ордере. Это
мне для отчетности нужно, что я документы вам передала, а не кому-нибудь еще.
Дату не ставьте, я сама поставлю. Старушка,
поставив все подписи и благодарственно кивая, уходит. На дороге появляется
мальчик лет десяти. Лиза: Мальчик, ты хочешь знать правду о положении на
фронте? Мальчик
останавливается и начинает ковырять в носу. Лиза: Мальчик, я тебе сейчас дам последние сводки. Смотри,
за прошедший отчетный период прибыль наших войск составила тридцать с лишним
миллионов рублей, а убыток фашистских захватчиков – семьдесят пять миллионов
марок. Ты же понимаешь, какая это громадная разница. Если так дальше пойдет,
Германия скоро обанкротится. Мальчик
продолжает ковырять в носу. Лиза: Мальчик, возьми вот эти балансы прибылей и убытков и
передай своим родителям. Мальчик берет
балансы, не переставая ковырять в носу. Лиза: Теперь распишись вот в этих документах. Мальчик (ковыряя в носу):
Не-а. Тятька сказал, что прибьет, если я где-нибудь распишусь... И мамка тоже
прибьет. Лиза: Мальчик, за каждый документ, который я тебе дала,
мне нужно отчитаться. Давай-ка быстренько подписывай ведомости. Я скажу, где. Мальчик (продолжая
ковырять в носу): Не-а. Лиза (начиная терять
терпение): Тогда отдавай мои балансы назад. И прекрати ковырять в носу. Я
даже в партизанском отряде не видела, чтобы кто-нибудь ковырял в носу. Мальчик (после
некоторого раздумья перестает ковырять в носу): Не-а. Не отдам. Лиза: Хорошо, поступим так. Беги домой и скажи, чтобы твои
тятька и мамка немедленно пришли в бухгалтерию... то есть на это место. Я их
буду здесь ждать. Пусть захватят с собой справку о твоем рождении, свои
аусвайсы, а если сохранились – паспорта советского образца, еще документы об
образовании и окончании курсов повышения квалификации, а также о прохождении
медицинской комиссии. Пусть не забудут карточки социального и медицинского
страхования и свидетельство о присвоении идентификационного номера. Все
немецкие документы, какие есть, пусть тоже захватят. Когда они придут с
документами, я смогу быстро оформить передачу тебе фронтового баланса. У нас в
партизанском отряде с оформлением первичных документов строго. Ты все запомнил,
мальчик? Мальчик
кивает и снова начинает ковырять в носу. Лиза: Тогда беги. Жду не больше десяти минут. Мальчик
убегает. На дороге появляется мужчина средних лет. Лиза: Товарищ! Товарищ, можно вас на минуточку? Мужчина: Вы меня, девушка? Лиза: Да, вас. Последними статическими балансами с фронта
интересуетесь? Мужчина (весело):
Статическими? С фронта? Очень даже интересуюсь. Вам, наверное, нужно, чтобы я
за них и расписался? Идемте-ка, девушка, со мной. Моя изба тут неподалеку –
отогреетесь, а заодно я Вам все и подпишу. Соседей вашими статическими
балансами отоварим. Они тоже распишутся. Лиза: Право, не знаю. Здесь мальчик в ведомости не
расписался, так сейчас его родители должны подойти. Мужчина (крепко берет Лизу за локоть): Идемте, идемте,
родителей мальчика мы по дороге перехватим, так что не волнуйтесь. Все с вашей
отчетностью тип-топ будет. Лиза: Ну хорошо, но только ненадолго. Вообще-то, в моем
партизанском отряде меня за перерыв не похвалят, но если вы настаиваете...
Скажу, что на пять минут отошла. Идут по
улице, пока не скрываются за поворотом. Сцена 4 Изба,
превращенная в главную бухгалтерию восемнадцатого бронетанкового корпуса им.
Эйгена Шмаленбаха. В горнице несколько немецких офицеров и продажный негодяй из
местных полицаев, заманивший Лизу в ловушку. Посередине горницы стул, на
котором сидит бледная Лиза. Ее допрашивает высокопоставленный немецкий офицер с
дегенеративным лицом потомственного налогового инспектора. Немецкий
офицер (безбожно коверкая русские слова): Как тебя звать, замерзший русский
девочка? Лиза: Таня. Немецкий
офицер: Не надо мне – как это у вас,
русских, называется? – вешать ваньку на уши. В твоем командировочный
удостоверение написано, что тебя звать Елизавет Конюхова. Удостоверение выдан
партизанский отряд Счетовод-мститель
имени замечательный итальянский бухгалтер Бастиано Вентури. Лиза,
потупившись, молчит. Немецкий
офицер: Долго будем играть в эти ваши
любимый партизанский игры про белый бычок? Лиза,
потупившись, молчит. Немецкий
офицер: Я тебя спрашивать, вшивый
партизанский счетоводка! Лиза: Я ничего не скажу. Немецкий
офицер: Сказать! Ты мне все сказать
до последнего слова. Сначала сказать, с какой целью ты заброшена в расположение
моей воинской часть, а потом начать колоться. Лиза: Просто заблудилась. Немецкий
офицер (крутит пальцем перед лизиным носом): Я не думать, что русский
партизанский лазутчик заблудиться. Я думать, что русский партизанский лазутчик
хотеть выкрасть у доблестный немецкий командование последний форма
лимитно-заборный карта. Это страшный немецкий военный тайна. Лиза: Не нужна мне ваша лимитно-заборная карта. Немецкий
офицер: А тогда чего хотеть? О, я
знать, чего хотеть партизанский счетоводка. Она распространять лживый
партизанский статический баланс. Зачем население деревни статический баланс,
если у них есть высший качество немецкий динамический баланс? Не понимать, не
понимать. Я долго учиться в вашей Москва, в вашей финансовый академиа, все
равно не понимать. Какой разница, тот баланс или другой баланс? Это есть дело
высший политик. Справедливый стоимость, исторический стоимость. Статический
баланс, динамический баланс. Майн готт, чем мы все заниматься! Политик выяснять
отношения, а простой народ исполнять, но не воевать. Воевать есть абсурд,
потому что ничего не изменить! Зачем бухгалтерский статический баланс нужен
малолетний русский девочка? Зачем статический баланс нужен русский народ? Не
понимать, совсем ничего не понимать! О великий непобедимый страна, загадочный
Руссланд! (В отчаяньи хватается за уши). Лиза (гордо):
Вам, фашистским гадам, никогда этого не понять. Немецкий
офицер: Говорить, говорить мне все.
Быстро колоться. Я хотеть знать, каков фонд оплата труда в ваш партизанский
отряд. Колоться, каков валовая прибыль и собственный капитал. Колоться, каков
производственная себестоимость каждый партизанский листовка. Говорить мне все до
последний копейка! Быстро колоться и тогда забыться. Лиза: Нет! Никогда! Немецкий
офицер: Мои солдаты обнаружить у тебя
первичный документ. Если ничего не сказать, я заполнить твой первичный документ
фальшивый сведения. Этот документ – твой номерной командировочный
удостоверение. (Наклоняется к Лизе и
намеренно брызжет ей в лицо слюной). Ты понимайт, я фальсифицировать твоя
отчетность? Я фальсифицировать твой командировочный удостоверение! Как ты тогда
заполняйт свой авансовый отчет? Что подумать твой старший партизанский
товарищи? Ты больше никогда не быть бухгалтер. Ты больше никогда не оформить ни
один накладная. Ты скоро позабыть, что есть основные средства и целевой
финансирование. Ты этого действительно хотеть? Лиза
утирается салфеткой, но по-прежнему не произносит ни слова. Немецкий
офицер (в ярости): Хорошо! Ты сама выбрать свой судьба. Как говорится,
каков поп, а остальных в расход. (Кидает
лизины документы на стол). Смотри, что я сейчас делать с твоими первичными
документами! Лиза (пытается приподняться
со стула, но ее крепко держат цепкие пальцы фашистского прихвостня): Нет,
нет, только командировочное удостоверение не трогайте! Лучше убейте, фашисты
проклятые, подлые! (Плачет). Взбешенный
офицер что-то командует по-немецки. Фашисты обступают Лизу со всех сторон и в
грубой, извращенной форме заполняют ее командировочное удостоверение. Лиза
кричит и пытается сопротивляться, но силы неравны. Сцена 5 Площадь перед
материальным отделом бывшего зуевского совхоза, а ныне главной бухгалтерией
восемнадцатого бронетанкового корпуса им. Эйгена Шмаленбаха. Посреди площади –
виселица. На площадь согнано местное население: беззубые шамкающие старухи,
старики с двухмесячной щетиной и изможденные женщины с детьми. Дети пытаются
играть и смеяться, но матери их одергивают. Толпа жителей окружена немецкими
солдатами со шмайссерами наперевес. Улицу перегораживает «Леопард» с
направленным на толпу дулом. Из люка высунулся разбитной немецкий танкист,
наигрывающий на губной гармошке веселую немецкую мелодию. Эта веселая мелодия
особенно дисгармонирует с общем похоронным настроением. Из главной бухгалтерии
появляется конвоируемая солдатами Лиза. У Лизы черные круги под глазами. Все
поднимаются на помост виселицы, и немецкий офицер приступает к чтению
приговора. Немецкий
офицер: Слюшать меня, жители деревни!
Русский бухгалтерский партизан Елизавет Конюхова проникла в расположение
немецкий бухгалтерия восемнадцатый бронетанковый корпус имени Эйген Шмаленбах,
расквартированный деревня Зуевка, где распространять ложный незарегистрированный
в комендатура статический баланс. Елизавет Конюхова пыталась также похитить
немецкий лимитно-заборный карта и раскрыть большой секрет немецкий динамический
баланс. За это Елизавет Конюхова приговаривается к фальсификация ее командировочный
предписание и сожжение всех других партизанских актов приемки-передачи, а также
сожжение сводный ведомость, приходный и расходный кассовый ордер, и все
остальные ведомость сожжение тоже. По толпе
проходит вздох ужаса. Старушки мелко крестятся. Голос в
толпе (женский) : Хоть бы расходные ордеры пожалели, изверги. Лиза: Всех не уничтожите! Не перевелись еще на земле
русской первичные документы! Немецкий
офицер: Приказом немецкий
командования главный бухгалтер всего вермахта рейхсмаршал Гиммлер приказать мне
привести приговор в исполнение. Немецкий
офицер поднимает высоко над головой лизины первичные документы и подносит к ним
зажигалку. Первичные документы легко вспыхивают и разгораются. В толпе
раздается истошный детский плач, за ним второй и третий. Скоро всю толпу
пронизывает голосящий рев. Над головами сельчан разлетается пепел от сгоревшей
бумаги. Немецкий
офицер (обращаясь к Лизе и при этом издевательски хохоча): А теперь идти
без первичный документов, куда захотеть. Хоть в свой партизанский отряд. Наш
Эйген Шмаленбах передавать привет ваш Бастиано Вентури! Теперь посмотреть, как
ты отчитаться за свой партизанский командировка. Толпа
помаленьку расходится. Матери спешат увести детей с места экзекуции, хмурые
мужики глядят себе под ноги, а старухи укоризненно шамкают беззубыми ртами.
Танкист на «Леопарде» не прекращает наигрывать веселенькую мелодию. Истерзанная
и лишенная всяких документальных подтверждений Лиза сходит с помоста и
потерянно бредет в направлении неприветливого леса. Сцена 6 Партизанский
отряд Счетовод-мститель им.
замечательного итальянского бухгалтера Бастиано Вентури. В штабной землянке
сидит Спиридоныч: смолит самокрутку и посмеивается. В землянку врывается
заместитель главного бухгалтера майор Иванов, побледневший и с играющими
желваками на скулах. Видно, что он на пределе. Майор Иванов: Товарищ командир, разрешите доложить. Спиридоныч (переставая
посмеиваться): Докладывай, майор. Майор Иванов: Только что вернулась Лиза. (У Иванова сдавливает горло, руки незряче шарят по кобуре). Пчелкин
ее привел, дождался на опушке. Но она плоха, очень плоха... Спиридоныч (нахмурившись):
Ну, не тяни... Что они с ней сделали? Майор Иванов: Они... они… ей в командировочном удостоверении... Спиридоныч: Говори, майор... говори, как в финансовой академии
учили. Майор Иванов (опомнившись):
Докладываю, товарищ командир. Все первичные документы уничтожены, за
исключением командировочного удостоверения, в которое введены
фальсифицированные данные... В командировочном удостоверении указана сумма – тридцать
пять миллионов четыреста рублей тридцать восемь копеек. Написано жирно, синими
чернилами. Подтереть или замазать невозможно. Перед ставкой, Спиридон Ильич,
нам теперь вовек не отчитаться. Баланс не сойдется. Как годовую отчетность
сдавать будем, товарищ командир? Ведь с такими цифрами отчетность в Москве ни
за что не примут, ни квартальную, ни годовую, а самолет за отчетностью уже
через неделю с большой земли прилетит. Что скажет наше бухгалтерское
командование и лично товарищ Сталин? В штабной
землянке повисает тяжелое молчание. Спиридоныч: Что предлагаешь, майор? Майор Иванов: Товарищ командир, разрешите собрать все силы, занять
деревню и сжечь немецкую документацию дотла. Другого выхода не вижу. Составим
акт на сожжение, глядишь, и отчитаемся. Баш на баш, око за око. В акте напишем,
что лизино командировочное удостоверение сгорело в пламени боя вместе с
немецкой первичкой. Якобы нападение на немецкий архив было совершено во время
ее пребывания в деревне Зуевка. Спиридоныч (с такой
яростью хватает майора за грудки, что слышится треск рвущейся гимнастерки):
Немецкие первичные документы, говоришь сжечь? Вместе со всеми приложениями?.. И
никакого архива?... Правильно я тебя, майор, понял? Майор Иванов
угрюмо кивает. Спиридоныч (остывая):
А что, майор, дело говоришь, так значит и поступим... Иди, созывай людей.
Разведрота во главе с Ванькой Кондыбой пусть изымет у Лизы это треклятое
командировочное удостоверение и выдвигается в направлении деревни. Остальным
туда же. Деревню окружить и ни одного первичного документа из нее не выпускать,
ни живого ни мертвого, а с Лизой я сам позже поговорю. Умная девонька, поймет.
Ну, майор, пришла пора поквитаться с фашистскими гадами – узнают они, почем
фунт русского лиха, чем русский статический баланс от немецкого динамического
отличается. Оба выбегают
из землянки. Снаружи еще некоторое время слышится морозный хруст под валенками
партизан, поднятых по тревоге, звяканье оружия и надрывные крики «Смерть
немецким балансоведам!». |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Колонка Редактора |  |
|
Скачать: Читать |
|
 |
|
| Постоянные авторы | |
|
|
| Copyright Медведев М.Ю. © 2012-2024 |
